ЖИЗНЬ И НАСЛЕДИЕ ИМАМА АБУ ХАНИФЫ (2)

РАССКАЗЫ

Увлеченные факихи

Однажды ученик Абу-Ханифы Зуфар ибн аль-Хузайл заговорил с Имамом о каком-то правовом вопросе, когда тот выходил из мечети после ночной молитвы, держа в руке свои сандалии. Между ними началось обсуждение, перешедшее в научную дискуссию, которая длилась до тех пор, пока не зазвучал призыв на утреннюю молитву, а они за это время далее и не присели. Учитель и ученик вернулись в мечеть и продолжили обсуждение своего вопроса, длившееся, пока Зуфар не согласился с мнением Абу-Ханифы.

Цена урока

Когда сын Абу-Ханифы научился хорошо читать суру «аль-Фа-тиха», Имам в знак благодарности отправил его учителю огромные деньги — целых пятьсот дирхемов.

— За что мне прислали это? — удивился чтец Корана.

Тогда сам Абу-Ханифа пришел к нему и, извинившись, сказал:

— Не считай малым то, чему ты научил моего сына, ибо, клянусь Богом, если бы мы имели больше, то отдали бы тебе из-за почтения к Корану!

Польза от уроков Абу-Ханифы

Один из учеников Абу-Ханифы как-то признался:

— По Вашим урокам я составил книгу для одного человека, а он

подарил мне четыре тысячи дирхемов.

—                    Если вы так извлекаете пользу из моих уроков, что ж, дерзайте! 

Побойся Бога!

Как-то раз Имам вел спор с одним человеком. В ходе дискуссии его оппонент воскликнул:

— Побойся Бога!

Услышав эти слова, Имам помрачнел, задрожал, опустил голову и сказал:

— Брат мой, да воздаст тебе Бог благом! Больше всего люди нуждаются в том, кто напоминал бы им о Боге в такие моменты, когда они восхищаются собой, говоря о знании; чтобы они совершали свои дела ради Бога. Знай, что когда бы ни говорил я о том, что касается знания, я всегда помнил о том, что Бог потребует у меня ответа, и всегда стремился к спасению.

Я не факих

Однажды на рынок Куфы пришел некий человек и спросил:

— Где находится лавка факиха Абу-Ханифы?

— Он не факих, — ответил сам Имам. — Он один из тех, кто выносит правовые решения согласно своим обязанностям.

Знание ради Бога

—  Не было для меня, — вспоминал Абу-Ханифа, — тяжелее того горя, которое испытала моя мать, когда меня бичевали.

—  Ан-Нуман, знание, которое привело тебя к этому, достойно того, чтобы от него бежать! — сказала она мне.

— Я приобрел это знание ради Бога, а не ради мира сего.

 

БОГОСЛОВСКИЕ ДИСКУССИИ И ДИАЛОГИ

Смышленый юноша

Однажды правитель Византии отправил в Багдад человека с тремя вызовами для мусульман. Когда византийский посланник достиг города, он оповестил халифа о том, что у него есть три вопроса, которые он хочет задать мусульманам.

Халиф собрал всех ученых мужей города. Византийский посланник, взобравшись на возвышение, воззвал: «Я пришел с тремя вопросами. Если вы ответите на них, я оставлю вам много богатств, привезенных мною от императора Византии». После чего озвучил свои вопросы: «Что было до Бога?», «В какую сторону Он смотрит?» и «Что Он сейчас делает?».

Собравшиеся мусульманские ученые молчали, не найдя, что ответить на эти непростые вопросы. Однако на этом собрании присутствовал человек, пришедший посмотреть на диспут, со своим молодым сыном. «Отец! Я отвечу ему и заставлю его замолчать!» — воскликнул юноша. Юноша спросил разрешение у халифа отвечать на вопросы и получил его одобрение.

— Что было до Бога? — повторил свой первый вопрос византиец, обратившись к молодому мусульманину.

— Вы умеете считать? — переспросил юноша.

— Да, — ответил византиец.

— Тогда начните обратный отсчет с десяти.

Византиец стал считать от десяти в обратном порядке и, дойдя до одного, остановился.

— А что перед единицей? — спросил юноша.

—  Перед единицей нет чисел! — ответил он.

—  Если очевидно, что нет ничего перед арифметической единицей, то как вы можете ожидать, что было что-то до Единственного, Который есть абсолютная Истина, Извечный, Первый и Последний, Явный и Сокрытый?

Византиец был удивлен этим ответом, который ему нечем было оспорить. И тогда он задал второй вопрос:

— Скажи мне, куда смотрит Бог?

— Принесите свечу и зажгите ее,- парировал юноша, — и скажите мне, куда направлено пламя.

—  Но пламя лишь свет. Он распространяется в каждую из четырех сторон света: на север, на юг, на запад и на восток. Он не направлен в какую-нибудь одну сторону!

—  Так если физический свет, — воскликнул юноша, — распространяется во всех четырех направлениях и вы не можете мне сказать, куда он направлен, тогда что вы ожидаете от «Света небес и земли» (24:35)?! Бог смотрит во всех направлениях и в одно и то же время!

Византийский посланец был еще больше поражен тем, что молодой человек отвечает на его вопросы так, что он не может опровергнуть его слова. И тогда с отчаянием он решил задать последний вопрос. Но юноша опередил его:

—  Подождите! — сказал он. — Вы задаете вопросы, а я на них отвечаю. Было бы справедливо, если вы спуститесь туда, где стою я, а я поднимусь туда, где сейчас стоите вы, чтобы люди слышали ответы также четко, как и вопросы.

Византиец согласился и спустился со своего возвышения, на которое взошел его оппонент.

— Скажи мне, что сейчас делает Бог? — задал свой вопрос римский посланец.- Сейчас Бог низверг лжеца и насмешника над Исламом! — торжествовал юноша. — А уверовавшего в единственность Бога Он возвысил, установив Истину! «Молят его те, кто в небесах и на земле; каждый день Он за делом» (55:29).

Византийцу ничего не оставалось, кроме как уехать обратно в свою страну. А мальчик впоследствии стал одним из ученых Ислама — Абу-Ханифой.

 

Айша без махрама

Абу-Ханифе поведали слова аль-Арзами о том, что Айша была в пути с не-махрамом. Махрам — это ближайший родственник (сын, брат, отец и т. д.) женщины, с которым она имеет право оставаться наедине. Поэтому, вне всяких сомнений, речь шла о том, чтобы опорочить доброе имя супруги Пророка. Как добропорядочный  мусульманин Абу-Ханифа был, конечно же, возмущен подобными домыслами, но ему как ученому надлежало опровергнуть их, найдя безупречные аргументы правоты Айши. «Аль-Арзами не знает, о чем говорит! — отреагировал Абу-Ханифа. — Айша была матерью всех правоверных. Стало быть, каждый и есть ее махрам».

Усман — не иудей

В Куфе некий человек, по всей вероятности, крайний шиит, решил опорочить доброе имя Усмана ибн Аффана, назвав его иудеем. Прознав об этом, Абу-Ханифа немедля отправился к хулителю.

— Я пришел сосватать твою дочь, — обратился он к нему, желая как можно быстрее угомонить сквернослова.

— За кого?

—  За одного благородного человека, богатого, знающего наизусть Божью Книгу, щедрого, того, кто ночь проводит в молитвенном поклоне и много плачет от богобоязненности…

— Абу-Ханифа, этого уже достаточно!

— Но я описываю лишь качества.

— Чьи же?

— Иудейские.

— Боже свят! Ты что же, хочешь, чтобы моя дочь вышла замуж за иудея?

— А ты не выдашь? -Нет!

— А вот Пророк выдал за «иудея» двух своих дочерей!

— Боже, прости меня! Я каюсь пред Тобой, — воскликнул тот.

Кто самый сильный?

Один рафидит спросил Абу-Ханифу: «Кто самый сильный человек?». «По-нашему, самый сильный человек — Али, ибо, узнав о праве Абу-Бакра, уступил ему халифат. По-вашему же — Абу-Бакр, который якобы силой отнял халифат у Али, а тот не смог отнять власть у него». Ответ поставил рафидита в тупик.

Политический осел

В переулке, где жил Имам, жил также один мельник, который был ярым шиитом. Не без издевательства над суннитами этот мельник называл своих ослов Абу-Бакром и Умаром в «честь» халифов, легитимность правления которых шииты отрицали. Один из ослов лягнул мельника так сильно, что тот умер. «Это, должно быть, сделал осел, которого он называл Умаром», — сказал Имам, услышав о случившемся. Так оно и оказалось на самом деле.

 

 

Абу-Ханифа меняет мнение о шиитах

Величайший предстоятель рассказывал:

Прибыв в Медину, я направился к Абу-Джафару Мухаммаду ибн Али.

— Эй, брат иракцев! — обратился он ко мне. — Ужель ты не подсядешь к нам?

Я сел рядом с ним и сказал:

— Да исправит тебя Бог! Что ты говоришь об Абу-Бакре и Умаре?

— Да пребудет милость Божья над Абу-Бакром и Умаром, — ответил он.

— У нас в Ираке говорят, что ты отрекаешься от них!

— Боже упаси! Лгут! Клянусь Господом Каабы! Неужели ты не знаешь, что Али выдал замуж свою с Фатымой дочь, Умм-Кульсум, за Умара ибн аль-Хаттаба?! А ты хоть знаешь, кто она? Ее бабушка — Хадиджа, госпожа обитательниц рая. Ее дед — Божий посланник, печать пророков, предводитель посланников и посланник Господа миров. Ее мать — Фатыма, госпожа женщин мира. Ее братья — Хасан и Хусейн, предводители молодежи в раю. Ее отец — Али ибн Абу-Талиб, благороднейший человек. Если бы Умар был ее недостоин, то Али не выдал бы ее за него замуж.

— Об этом надо бы написать им! Ведь я ошибался в отношении Вас!

— Они не станут верить написанному. Даже ты воспротивился, когда я напрямую сказал тебе: «Ужель ты не подсядешь к нам?»! А как же они поверят написанному?
Продолжение следует, инша Аллаh.