ЛЯГУШКА И СКОРПИОН
На берегу реки — лягушке,
С мольбою, скорпион изрек:
«О, помоги скорее, душка,
На тот мне перебраться брег!»
«Переправлять тебя не стану.
Зачем мне рисковать собой?
Ужалить ядовитым жалом,
Готов попутчик мой такой!»
В ответ лягушке прозвучали,
Столь рассудительны слова:
«Сама подумай, коль ужалю,
Один доплыть, смогу едва ль!»
«Ну, что ж – подумала – резонно!» —
Взбирайся на меня, дружок!..
Был уговор со скорпионом,
Однако, неизбежен Рок…
Проплыли лишь до середины.
И далее хватило б сил…
Ждала «горбатого могила» —
Злодей лягушку укусил.
Страх перерос в недоуменье.
«Ты укусил себе во вред!
И в чём поступка наслажденье,
Коль самому спасенья нет?»
Вот и поверишь скорпиону…
В поступке сам растерян он.
Ответ, по-прежнему, резонный —
«Да потому, что… скорпион!»
СЛУЧАЙ В ПАРИКМАХЕРСКОЙ
Болтливым пустозвоном был,
Но докой слыл по праву.
О нём весь город говорил —
Цирюльнику – нет равных!
Вот, как-то, стричь и брить он стал,
Заросшего… немного.
Рот ни на миг не закрывал,
А речь касалась… Бога!
Твердил, мол, выдумка людей…
Ведь, если был бы Бог,
То не было б сирот-детей,
Больным помочь Он смог…
И многое ещё чего…
(Язык – он без костей)
Спешил, уж стриженный, его
Благодарить скорей.
Дабы ушам дать отдохнуть —
Прочь из цирюльни вмиг…
Не столь большой проделав путь,
Как вдруг услышал крик.
Стоял лохматый человек,
Небритый, весь в грязи.
На водку (видимо, у всех)
Дать денег он просил.
Решил вернуться, взяв с собой
Бродягу, к болтуну.
«Ты, чем-то, не доволен мной?» —
Цирюльник наш, ему.
«Нет, нет! Доволен я вполне!
Но знает пусть весь Свет.
Цирюльников, сдаётся мне,
На этом Свете – нет!»0
ЦЕЗАРЬ И ЛЕКАРЬ
На службе у Цезаря, преданный лекарь,
Советчиком, другом являлся ему.
Не раз раскрывал полководец секреты.
И всё доверял, как себе самому…
Нашёл, как-то, Цезарь записку на ложе.
И было такое написано в ней —
«Твой друг, самый близкий, убить тебя должен.
Готовься, владыка, к кончине своей!»
Наутро друг-лекарь приносит лекарство.
Его растворил он в бокале вина,
На вкус, дабы горьким не стало казаться.
«На здравие пей, повелитель, до дна!»
«О, как же мой друг, я тебе благодарен.
В заботе о ближнем — никак не лентяй!
Бездельничать оба с тобою не станем —
Пока буду пить, ты ж записку читай!»
Прочитано, выпито… Взгляд — друг на друга.
И каждый, чего-то, по-своему, ждал…
Спросил повелителя лекарь с испугом:
«И как же ты пил, коль записку читал?»
«Скорее умру, чем такое случиться!
Не рад ты тому, что был выпит бокал?
Ведь в друге своём я не мог усомниться…
И дабы мой друг… сомневаться не стал!»
Владимир Шебзухов
