28.03.2024

Природный ум, внимательность и критическое отношение были свойственны Шигабутдину Марджани с юности

Продолжаем публикацию глав из книги, изданной в 1915 году во время подготовки к 100-летнему юбилею выдающегося религиозного и общественного деятеля, ученого и философа, историка и этнографа Шигабутдина Марджани (1818-1889) Среди авторов этого фундаментального труда был Шагар Шараф – крупный ученый и журналист. Именно ему выпала честь написать наиболее полную и достоверную биографию  богослова. 

После изучения грамматики и морфологии арабского языка у учителей, Марджани начал брать уроки чтения у своего отца. В те времена на занятиях в медресе обучение включало чтение и заучивание определенных книг. Тогда в медресе Тафсир, Хадисы, Балагат, Сира, История и иные дисциплины еще не преподавались. Шакирды по 10-15 лет изучали указанные 5-10 книг с традиционными заметками на полях. Занятия состояли всего из одного урока в день, а не по 4-5 уроков как в настоящее время. Если бы Марджани во время пребывания в медресе удовлетворился существующими предметами и методами преподавания, то оставался бы ограниченным в знаниях и сведениях, но он с юных лет в отношении системы преподавания был неудовлетворен и стремился к  еще большим знаниям. Подчас Марджани  скрупулезно изучал все, что находил на столе отца в его отсутствие. Он прочитывал все заметки, письма, книги, создавая хаос и беспорядок и, естественно, после этого мальчик в очередной раз получал нагоняй от отца. Марджани стремился перечитать и изучить все книги на арабском языке, которые имелись в библиотеках отца и деда, и все свое время в продолжении долгих ночей посвящал знакомству с книгами. В то время не было определенной методики в изучении арабского языка, поэтому  понимание шакирдами арабских книг находилось в прямой зависимости от уровня подготовки учителя и наставника и, конечно же, от стремления к знаниям самого обучаемого. Поэтому для  того, чтобы лучше усвоить арабские книги, кстати, в которых не было надстрочных и подстрочных знаков Марджани, необходимо было прилагать больше усилий. Даже хорошо усвоив грамматику и морфологию, из-за невозможности общаться на арабском ему приходилось преодолевать серьезные трудности в освоении языка.

На склоне лет Марджани, рассказывая своим шакирдам о том, с каким трудом давалась ему учеба, как-то заметил: «Мои познания в арабском неполные, ведь я прочитал мало книг на арабском, и все же я стремился познакомиться с книгами, которые не прочитал, и от этого я получал большое удовлетворение. Ознакомление с каждой новой книгой было для меня большим достижением. Каждую книгу я читал по четыре раза, и на это уходило много времени. В первый раз после прочтения я ничего не понимал, только появлялась головная боль. При чтении во второй раз усваивал отдельные предложения, а в третий раз вникал в отдельные места из прочитанного и только прочитав в четвертый раз, я доходил до сути изложенного. И только после этого я переходил к изучению других книг».

 Вот таким образом Марджани стремился прочитывать и вникать в смысл арабских книг и получать от этого наслаждение. Он успевал прочитывать книги, которые не были доступны его ровесникам, а потому он достиг такого уровня развития и осведомленности. К тому времени относится его страстное увлечение историей и жизнеописаниями различных людей. Много времени он уделяет изучению биографий авторов книг.

 Вот как описывает это обстоятельство его родственник  (Ибн Хали) мелла Габдельгазиз бин Габдулнасир: «Марджани с раннего возраста интересовался историей и жизнеописаниями. В период, когда он изучал грамматику и морфологию, он приехал в село Ашит и попросил у своего деда Габдулнасира дать ему сведения об авторах книг, в частности, его интересовало место их рождения, даты их жизни и смерти, их дела и свершения. Марджани приложил много усилий, чтобы почерпнуть сведения об этом».

 Он был неудержим в страсти к чтению и тем самым пополнял свой багаж знаний, Марджани проявлял интерес к неизведанным и спорным проблемам и часто докучал по этому поводу отцу и деду. Непременным условием его интересов было получение доказательной базы и уяснение сути проблемы. Особенно его волновали философские вопросы, связанные с Шариатом. Подчас его не очень удовлетворяли доводы, которые приводили отец или дед, горячась, он вступал с ними в жесткую дискуссию. Его природный острый ум, внимательность и критическое отношение ко всему способствовали тому, что Марджани затрагивал самые тонкие вопросы предмета спора.

Когда мальчику было 14-15 лет, состоялся его спор с дедом Субханом по поводу одной проблемы из области фикха. Кстати, этот эпизод Марджани  упоминает в своей книге «Вафиятел Асляф».

Однажды Марджани спросил у деда: «Читать Коран без предварительного омовения можно, а касаться Книги без тахарата недопустимо. В чем заключается хикмат (мудрость) в данном случае?» Старик Субхан ответил: «Руки могут быть загрязнены, а рот  — чист». Ответ деда не устроил мальчика, и он обратился к своему отцу. Отец раздраженно воскликнул: «Почему же тебя не удовлетворил ответ деда, что ты сомневаешься в уровне его знаний?»

 Это показывает, что с юного возраста Марджани стремился иметь свое мнение, которое не оставляло признаков бездоказательного, в его мыслях была четкость, новизна и свежесть. Для удовлетворения его интереса взрослым требовалось тщательно обдумывать его вопросы.
Источник: islam-today.ru

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *